Русская эмиграция и Великая Отечественная война

В постперестроечное время у наших читателей появилась возможность познакомиться с работами как отечественных, так и зарубежных историков, посвящённых участию в 1941—1945 гг. сотен тысяч русских людей (и белых эмигрантов, и граждан СССР) в войне против Советского Союза на стороне третьего рейха. Ничего подобного история нашего Отечества не знала в предыдущих войнах, будь то война против наполеоновской Франции 1812 г. или война 1914—1918 гг., которую в России тогда называли второй отечественной войной. Уже само по себе такое сопоставление наталкивает на мысль, что в рамках Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. разворачивалась ещё одна война — война гражданская. Сами же историки делятся (вслед за участниками событий тех лет) на тех, кто говорит «да» Русскому освободительному движению, и тех, кто считает его позорной страницей отечественной истории. Существует и промежуточная точка зрения… В любом случае, многим тысячам наших зарубежных соотечественников, которых советская печать именовала в те годы «белогвардейскими недобитками» и «белоэмигрантским охвостьем», «фашистами» и т.д., пришлось в предвоенные годы делать мучительный выбор.

Именно этому посвящена коллективная монография московских историков, которая вышла в серии «Русские без Отечества» - книга: Между Россией и Сталиным. Российская эмиграция и вторая мировая война/ под ред. С. В. Карпенко. – М., 2004. – 346 с.

Как говорится в обращении к читателям ответственного редактора сборника кандидата исторических наук C.B.Карпенко: «Раскол в рядах эмигрантов, наметившийся к назревавшему мировому конфликту уже к середине 30-х годов, обусловил в ходе войны поддержку той или другой из его сторон». При этом авторы сборника постарались максимально объективно показать весь спектр политических течений русской эмиграции.

В книге весьма удачно сочетаются и дополняют друг друга хронологический и географический принципы.

В её первой главе рассматриваются такие процессы, протекавшие в межвоенный период в Русском зарубежье, как размежевание на «оборонцев» и «пораженцев». Как известно, «пораженцами» называли русских белых эмигрантов, желавших поражения СССР в грядущей войне и верящих, что это принесёт России освобождение от коммуно-советского режима. «Оборонцы» считали своим долгом поддержать СССР, считая его прямым и законным наследником исторической России.

Вторая глава сборника «Маньчжурский плацдарм» посвящена русской эмиграции на Дальнем Востоке, где происходили аналогичные процессы, т.е. размежевание на «пораженцев» и «оборонцев».

Третья глава — «Под знаком свастики» рассказывает о зарождении и распаде русских эмигрантских фашистских и национал-социалистических организаций в Европе, на Дальнем Востоке и в США. Эти идеи после окончания Второй мировой войны в Русском зарубежье сошли на нет. Не появилось и фигур, сопоставимых с А.А.Вонсяцким и К.В.Родзаевским. Однако в 1990-х гг. в России наблюдался определённый интерес к идеям фашизма и национал-социализма, в первую очередь в молодёжной среде.

Безусловный интерес представляет следующая глава — «Закат РОВС», хотя с таким названием далеко не все читатели будут согласны. Ибо несмотря на все удары, нанесённые РОВСу (Российскому общевоинскому союзу) советскими спецслужбами, а также несмотря на естественные процессы (старение, гибель его членов, ассимиляция, поглощение бытом), наиболее активная и непримиримая часть его членов приняла участие в Русском освободительном движении и участвовала в нём даже тогда, когда победа СССР была очевидна всем. В этом они видели свой долг. Члены РОВСа во Вторую мировую войну сражались в рядах Русского корпуса на Балканах и в составе других русских антисоветских воинских формирований. Мне представляется, что в главе «Закат РОВС» следовало хотя бы вкратце упомянуть о Корпусе императорских армии и флота — КИАФ, который объединял русских военных, придерживавшихся монархических легитимистских взглядов и признававших права кузена императора Николая II, великого князя Кирилла Владимировича на русский престол.

По оценкам отечественных историков, в 1920-х гг. КИАФ составлял серьёзную конкуренцию РОВСу. В годы Второй мировой войны чины КИАФ наряду с чинами РОВСа также принимали участие в эпопее Русского корпуса. Более того, наследник великого князя Кирилла Владимировича — великий князь Владимир Кириллович в июне 1941 г. обратился к русским людям с призывом поддержать нацистскую Германию в её походе на Восток.Вторая мировая война стала поворотным моментом в истории ушедшего века. Таким же переломным событием стала она и для судеб российского зарубежья, ознаменовав конец первой волны эмиграции, вызванной революцией и Гражданской войной, как в политическом, так и в социально-экономическом плане. Раскол в рядах эмигрантов, наметившийся в отношении к назревавшему мировому конфликту уже в середине 1930-х гг., обусловил в ходе войны поддержку той или другой из его сторон.

Наиболее активные представители эмиграции, приняв посильное участие в войне, вынуждены были сделать выбор: «за Россию против Сталина» вместе с фашистской Германией либо «за Россию против Гитлера» в рядах Сопротивления и вооруженных сил антифашистской коалиции. Поскольку победа СССР не могла принести России освобождение от коммунистического режима, а, напротив, вела к укреплению власти и авторитета Сталина, это был по сути, мучительный и безнадежный выбор между недостижимой тогда мечтой о свободной России и реальностью сталинского СССР, ненавистного и страшного в своей кажущейся несокрушимости.

По окончании войны сделанный выбор определил их судьбу: добровольная или насильственная репатриация в СССР либо реэмиграция и слияние с эмиграцией второй волны – бывшими советскими гражданами, теми или иными путями оказавшимися после 1945 г. на Западе.

Авторы книги постарались раскрыть как можно больше аспектов истории русской эмиграции накануне и в годы Второй мировой войны, показать всю сложность раскола, трагические судьбы политических группировок и отдельных личностей, вовлеченных в водоворот событий. На пороге войны каждый из эмигрантов, где бы он ни находился, должен был ответить на извечный русский вопрос «Что делать?», если начнется война. На чью сторону встать – на сторону своей Родины против внешних врагов или на сторону врага, который, борясь с Россией, будет бороться и советской властью, ненавистной для эмиграции?

Во весь рост этот роковой вопрос поднялся только 22 июня 1941 г., когда уже не осталось места двусмысленности и ответ мог быть только однозначным. Оставляя в стороне откровенных пособников иностранных агрессоров, агентов разведок и генеральных враждебных России государств, а также тех, кто почитал завоевание России за благо для русского народа и вообще утратил интерес к судьбе Отечества, можно с уверенностью сказать, что все русские эмигранты считали себя горячими патриотами России.

Та часть, которая провозгласила принцип решительной поддержки Родины в борьбе против любого внешнего врага независимо от того, какой режим находится в России у власти. Они объединились в Париже и в Праге в Русское эмигрантское оборонческое движение (РЭОД). В их числе было немало известных в эмиграции имен А. А. Колчак, племянник В. А. Колчака, генерал П. С. Махров, бывший начальником штаба у Врангеля в Крыму, князь Дмитрий Павлович.

Другим генератором идей советского оборончества были издававшиеся в Париже сборники статей «Проблемы». За оборону СССР выступали многие русские газеты, издававшиеся в США «Новоселье», «Русский голос», «Новая заря», «Русское дело, «Русское обозрение». Важным пунктом в развитии идеологии оборонцев-антикоммунистов стал вышедший в Америке «Новый журнал», в число постоянных авторов которого входили А. Ф. Керенский и другие. Авторы статей желали победы России независимо от того, кто руководит армией и страной.

Другой радикально настроенной организаций стал «Союз возвращения на родину», объединивших эмигрантов, которые признали советскую власть.

Те, кто выбрал лагерь демократии, сделали это не в итоге взвешивания «за» и «против» , а безо всяких доводов, даже вопреки доводам. В грозный и трагический час начала войны они почувствовали без колебаний, почувствовали инстинктом, совестью, всем существом добрый человеческий мир, который во что бы то ни стало надо отстоять.

Книга на основе документальных источников рассказывает о дальнейшей судьбе белой эмиграции.

Гончаренко О. Г. Белоэмигранты между звездой и свастикой. – М.: Вече, 2005. – 352с., посвящена истории антисоветски настроенной эмиграции первой волны, которая вела постоянную яростную и активную борьбу против советской России. Пути Русской армии на Балканах, белые изгнанники во Франции, Белое дело на службе нацистской Германии, последние дни русской военной эмиграции – вот вехи этого документального исследования. Глава «Белое дело на службе Германии в 1941-1945» очерчены этапы этого сотрудничества от прихода Гитлера к власти. Не вдаваясь в тонкости политики германского рейха, не раздумывая над геополитическими замыслами Германии и германском видении роли славян в будущем мироустройстве, с самого начала военных действий эмигранты шли воевать против своих старых врагов. В большинстве случаев они проходили службу в составе германских и итальянских Вооруженных Сил. В Белграде чины бывшего 1 Армейского Корпуса Русской Армии вместе с подросшими детьми – воспитанниками кадетских корпусов и военных училищ, объединились в Русский Корпус, но германское правительство оставило его на Балканах бороться с красными партизанами Йосипа Броз Тито, так и не допустив добровольцев на восточный фронт.

Но если эмигранты не попадали в строевые части германской армии, но для них всегда была открыта ниша административной работы. Вербовкой русских эмигрантов в вермахт в качестве переводчиков занималось Русское Представительство в Германии под руководством некоего Сергея Таборицкого. Неся службу в официальном ведомстве рейха, Таборицкий вел картотеку русской эмиграции, т. е. занимался политическим наблюдением и лично знал многих проживающих в Берлине во время войны русских людей. В 1941 году на прием к нему в «Русское Представительство» стали приходить русские эмигранты, бывшие обер-офицеры Добровольческой армии и просто гражданские лица, выражавшие искреннее желание поехать на восточный фронт. По роду своей службы переводчики помогали немецким армейским чинам и чиновникам на оккупированной территории при опросах пленных, допросах лиц, заподозренных в связях с партизанами и органами советской разведки. Была у переводчиков и так называемая «тайная» деятельность, не видимая для окружающих. Каждый переводчик имел на связи «агентов», которые регулярно доносили о положении дел в той или иной местности. Многие переводчики старались максимально облегчить жизнь простых людей под оккупацией. Другим нравилось выполнять роль «вершителей судеб» и они подводили невинных людей под расстрел или заточение в концлагерь.

Другой стороной деятельности белоэмигрантов была контрразведка. Эмигранты возглавляли контрразведывательные резидентуры, состоявшие их двух-трех штатных резидентов, самостоятельных в вербовке агентуры. Помимо вербовки в абвер на оккупированной территории велась работа по привлечению в ряды РОВС. Они, формируя отряды полицаев, вели активную бобу с партизанами.

Авторы приводят факты разведывательной и активной вооруженной деятельности белых эмигрантов на территории России, Восточной Европы, на Дальнем Востоке.

Иоахим Хоффман "История Власовской армии". Эта книга, в которой показаны зарождение Освободительного движения и история Освободительной армии и уделено некоторое внимание политическим основам и деятельности КОНР, написана с принципиально новых позиций. В отличие от общепринятой интерпретации, когда власовская армия рассматривается как акция немецких кругов (руководство рейха, СС и вермахт), предпринятая для предотвращения грозившего рейху поражения, в настоящей работе Освободительная армия и Освободительное движение рассматриваются сами по себе и независимо. Автор особенно стремился выделить позитивные моменты в отношениях между немцами и русскими. Национальное русское движение, которому Власов дал свое имя, рассматривается в книге в контексте советской истории, оставаясь при этом частью истории второй мировой войны.

Смыслов О. С. Пятая колонна Гитлера. От Кутепова до Власова. Книга военного историка и писателя О.С. Смыслова рассказывает о генерале-предателе А.А. Власове и так называемом «власовском движении». Кроме того, исследование содержит уникальные материалы о русской эмиграции в межвоенный период, о сепаратистах зарубежья, об их сотрудничестве с фашистской Германией до начала Великой Отечественной войны и после.

До сих пор в отечественной историографии почти не освещалась тема «пятой колонны», которая создавалась германским военным командованием и абвером для обеспечения успеха молниеносной кампании на Востоке, а потом в результате провала блицкрига имела свое неудачное продолжение на оккупированной территории.

Эта книга писалась мучительно – возможно потому, что автор взвалил на себя фактически непосильную ношу. Сначала в течение десятилетия вынашивался замысел подлинной биографии генерала Власова. Но однажды в издательстве мне было предложено расширить данную тему.

Написав пять глав о предателе-генерале, он приступил к изучению материалов о русской эмиграции в межвоенный период, о сепаратистах зарубежья, об их сотрудничестве с фашистской Германией до начала Великой Отечественной войны и после нее.

Не случайно по прошествии десятилетий тема «пятой колонны», которая нерешительно создавалась германским военным командованием и абвером для обеспечения успеха молниеносной кампании на Востоке, а потом в результате провала блицкрига имела свое неудачное продолжение на оккупированной территории, остается нераскрытой до сих пор. Причин тут было много, и самых различных. Цель же моей новой книги – рассказать о них как можно шире и достовернее, ведь неудачный опыт подготовки и использования «пятой колонны» Гитлером на Востоке по своему трагичен и уникален.

Трагичен, потому что в «пятую колонну» сначала вошли люди, ненавидевшие Советский Союз, не принявшие большевизм и т. д., а уже потом в нее вступали советские военнопленные, не выдержавшие голода, холода и приближения смерти в фашистских лагерях. Их было большинство. Но все они в результате стали изгоями как для Германии, так и для своей Родины.

Уникален, потому что так называемая «пятая колонна» только однажды оправдала свое предназначение, а именно 22 июня 1941 г. и последующие дни, решая четко определенные, узко-диверсионные задачи, после выполнения которых подразделения фактически разоружались и расформировывались, а личный состав передавался в полицию и вспомогательные формирования.

Истинные масштабы сотрудничества граждан Советского Союза с оккупантами и сегодня являются тайной. Лишь с недавнего времени стали появляться некоторые публикации, книги и фильмы. Однако все они грешат поверхностным пониманием исторической проблемы. Свою задачу я вижу в том, чтобы тему «пятой колонны» разобрать на ее составные части, показать виды, направления и ее подлинную масштабную историю. Характерно, что после понесенных значительных потерь на Востоке германская армия для продолжительного ведения войны с Советским Союзом нуждалась в людских резервах, которых у нее просто не было. Вот тогда-то в среде офицеров и генералов вермахта возникла идея создания так называемого «русского освободительного движения», которое, несмотря на противодействие Гитлера, до определенного момента создавалось по типу «пятой колонны»...

Дополнить материал о русской эмиграции хотелось бы статейным материалом.

М. Васильчикова «Берлинский дневник» // Наше Наследие. 1991. Вып. 21. Автор этого дневника, Мария Илларионовна Васильчикова родилась в Петербурге 11 января 1917 года. Семья Васильчиковых покинула Россию в 1919 году, и Мисси росла беженкой – в Германии, во Франции и в Литве. Франция, где провела молодость и училась Мария Васильчикова, была центром общественной жизни русской эмиграции. Бывая в разных странах, девушка с удовольствием впитывала культуру тех стран, куда бросала ее судьба, но в то же время и ощущала хранителем того лучшего, что дала ей русская эмиграция, Россия. Проездом через Германию Мисси оказалась свидетельницей прихода к власти Гитлера и первых акций нацистов. Эти воспоминания были неизгладимы. Когда осенью 1939 года разразилась Вторая мировая война, Мисси и ее сестра Татьяна находились в Силезии. В Европе разразился экономический кризис. Только в фашистской Италии и гитлеровской Германии можно было найти работу. Хотя Мисси не являлась гражданкой Германии, с ее знанием пяти европейских языков и секретарским опытом она довольно быстро устроилась на службу – сперва в Бюро радиовещания, а затем в Информационном отделе министерства иностранных дел. Там она вскоре подружилась с маленькой группой убежденных противников гитлеризма, которые впоследствии стали активными участниками того. Что вошло в историю под названием «Заговора 20 июля 1944 года». Ее дневник явился хроникой этого заговора, тщательно час за часом описывающей провал попытки графа фон Штауфенберга убить Гитлера и оргии террора, во время которой погибло много ее друзей и сотрудников.

Андрей Трубецкой Из военных лет // Наше Наследие. 1995. Вып. 33. Его повествование «живая литература фактов, которая составляет историко-литературный фон эпохи». Он родился в 1920 году в а семье, которая к тому моменту уже три года с лихвой расплачивалась за свой княжеский род. Исчезнувшие в лагерях отец и два старших брата, арест и смерть в тюрьме матери Е. В. Голицыной, эта трагические события делает схожими все судьбы «бывших» в послереволюционной России. В 1939 году Андрей был призван в Красную Армию, а в июле 1941 г. тяжело раненный попал в плен. Чудесным образом он был освобожден из плена и получил возможность, забыв о войне, безбедно жить в немецком тылу. И вот тут перед ним встал выбор: оставаться «титулованной особой» в благополучии на Западе – многочисленные родственники Трубецких, оказавшиеся в эмиграции, жили к тому времени неплохо – или возвращаться через пекло войны (идя в партизаны) туда, где само слово «князь» было бранным, в разоренный, по- настоящему нищий дом к родным, о судьбе которых он ничего не знал. Трубецкой выбрал Россию, выбирать пришлось не раз.

В 1949 году студентом биофака МГУ, отказавшись сотрудничать с МГБ, Андрей был арестован и отправлен на медные рудники. В лагери «органы» опять предлагали сотрудничество, и опять он выбирал, следуя не простейшей логике жизни, а внутреннему нравственному закону. В результате почти все годы пребывания лагеря он провел в штрафной бригаде, по существу в тюрьме. В 1955 году его дело было пересмотрено. Он вернулся в университет. Затем Трубецкой почти 30 лет работал над проблемами кардиологии.

Русская фамилия Вырубовы // Наше Наследие. 1993. Вып. 28. Его дядя был во Временном правительстве, а племянник встал на сторону де Голля, всю войну прошел рядовым и унтер-офицером. Был несколько раз ранен и награжден двумя Военными Крестами и орденом Почетного Легиона. После окончания Второй мировой войны, несмотря на активную пропаганду советского посольства, предпочел остаться во Франции, прекрасно понимая огромную пропасть, отделявших русских эмигрантов и советских людей. Вот как он ее определяет « Есть одно понятие civilize . Оно не значит «образованный» или «цивилизованный», и уж тем более, советское слово «культурный» к нему не подходит. Это внимание к ближнему, сдержанность в манерах, допущение противоположной точки зрения и, главное, признание достоинства другого, а, значит, наличие собственного». После войны он работает в ООН, сначала переводчиком, затем чиновником по социальным вопросам.

Четвертый номер 2009 г. журнала «Родина» вышел под рубрикой «ХХ век. Русская эмиграция. Первая волна». В статьях журнала раскрывается Судьба русских в эмиграции, их участие во Второй мировой войне и многие другие материалы, часть которых опубликованы впервые.

Зав. НБО И.К. Трубина